Сожженные деревни. История одной семьи из бывшей деревни Белое

Этот материал представила Ирина Шимчик, проживающая сейчас в г.Бобруйске. Уроженка Глусского района она уже довольно длительное время изучает историю сожженных деревень на границе с Осиповичским районом. В районных и областных газетах Могилевщины есть ее публикации о деревнях Парщаха, Осы-Колесы и других. Судьбы деревень и людей на границе двух районов очень тесно переплетены и связаны. Их объединила трагическая дата сожжения деревень – январь 1943 года, их связали родственные узы, небольшое расстояние, общая земля, работа, семьи. Несмотря на то, что основное внимание (и заглавие говорит об этом) уделено деревне Белое (или Белые), далее по тексту вы встретите населенные пункты Осиповичского района, узнаете о судьбах жителей нашего района, о партизанских формированиях, которые действовали и на территории Глусского района, и на нашей Осиповичской земле. Граница то очень и очень условная… Это – наша общая Память. Статья немного сокращена, но ни одна фамилия не упущена. Если Вас заинтересует эта тема, найдете своих знакомых и родных – обращайтесь и мы поделимся полным текстом, поможем связаться  с И.Шимчик.

 

 

Читаю и слушаю информацию о возбуждении Генеральной прокуратурой Республики Беларусь уголовных дел по факту геноцида белорусского народа в годы Великой Отечественной войны. Президент подписал закон «О геноциде белорусского народа», а 2022 год объявлен Годом исторической памяти. Не могу оставаться в стороне. Хочу рассказать ещё одну трагическую историю одной белорусской семьи в годы ВОВ.

В 2016 году я с единомышленниками посетили бывшие деревни Парщаха, Осы-Колёса и Белые Глусского района. Эти деревни были сожжены вместе с людьми 20 января 1943 г. Из воспоминаний местных жителей из близлежащих деревень я узнала о безымянной могилке на окраине леса. И мы нашли эту могилку в лесу. Старый дубовый крест, уже ушедший в землю , высокий могильный холм огражденный жердями.

Видно, что давно ни кто не приходил на эту могилку. Было такое ощущение, что тот, кто ставил крест и делал могильный холм, чувствовал, что он сюда уже не вернётся. Мы поправили крест и ограждение, убрали могилку, положили цветы. И начались поиски по сайтам Мемориал, Память Народа.

По спискам безвозвратных потерь партизанских отрядов нашлась информация о том, что в бывшей деревне Белое были захоронены партизаны:

• Огиенко Григорий Пантелеймонович, 1918 г.р Сумская обл., Штеповский р-н, Павловский с/с призван.03.1943, Солдатско-Александровский РВК, Орджоникидзевский край, Убит 20.03.1944 Первичное место захоронения Белорусская ССР, Полесская обл., Глусский р-н, д. Белое, около, в лесу, ст.Сержант , командир отделения.
• Пархимчик Надежда Илларионовна 1923 г.р, боец отряда имени Пархоменко, убита 03.1944 г., жила в д.Белое, колхозница, первичное место захоронения деревня Белая Глусского района.

Первоначально были предположения, что это их захоронение. И оно оставалось до мая 2021 года. И вдруг на электронную почту пришло письмо , что меня разыскивает женщина, которая знает историю сожжения деревни и историю безымянного захоронения в д. Белое.

Дубинчик Таисия Константиновна жительница Минска летом 2021 года рассказала, что её мать, Дубинчик (в девичестве Пархимчик) Ольга Титовна спаслась во время сожжения деревни.

Дубинчик (Пархимчик) Ольга Титовна 1912-2000

 

 

Ольга не умела ни читать , ни писать, хотя просилась у мачехи отправить её в школу. Но мачеха сказала, что нужно работать, семья большая. До начала войны отца уже не было в живых – он был убит соседом в споре за кусочек своей земли. Деревня стояла посреди леса ,окруженная болотами, и каждая пядь земле была на вес золота. До замужества мама работа в Глуше..

 

 

 

 

 

Мой отец, Дубинчик Константин Васильевич 1916 г.р. родился и проживал в д. Уболотье Осиповичского района. Эта деревня находилась на расстоянии около 2 км. от д. Белое. В 30-х года активно осушали болота и торфоразработки шли в районе д. Белое , там и познакомились мама с отцом. Через неделю отец уже сватался к маме. Поженились, остались жить в маминой деревне, построили дом. Отец работал в колхозе. Старшие братья мамы также создали свои семьи. Григорий женился на девушке из д. Мосты, Жлобич Анне Семеновне и проживали они в д. Парщаха, в семье до войны у них было трое детишек. Иван был женат на Евдокии, жили в д. Белые, также было трое детей, и у моих родителей до начало войны было трое ребятишек. У Александра ещё семьи не было.

 

 

 

 

 

Началась Великая Отечественная Война. Мой отец и братья мамы ушли в партизаны, отряд А.С.Шашуры. Все мужчины деревни, которые могли держать оружие в руках, ушли в партизаны и жители помогали им, чем могли. Отряды часто останавливались в деревне.

В тот трагический день, утром 20 января 1943 г..в, деревне слышали стрельбу и крики со стороны д. Парщахи. Стояли сильные морозы и жители деревни все были в своих домах. Вскоре фашисты уже появились в Белых. На рукавах – нашивки с черепами . Начали выгонять жителей деревни с домов, выгнали и маму из дома, говорили что будет собрание. Мама пыталась объяснить немцам, что в доме остались дети. Но детей с собой брать не разрешили.

Тем временем начали грабить деревню: выгоняли скот с сараев, забирали зерно и нажитое. Всех взрослых построили, выбрали 3-х жителей гнать скот. Одна из троих была моя мама. По дороге ей удалось убежать, благо лес она знала хорошо. Вернулась в деревню уже когда было темно, а деревни нет, только пепелище, да остовы сожженных домов. Остался только один дом лесничихи.

Мама не помнила как прибежала к своему дому . Одна мысль была в её голове: “Где дети?”

Вот и место родного дома. А дома нет!  Как она кричала и звала своих детей: доченьку Валюшу (1937 г.р,) сыновей Анатолия (1939 г.р,) и Костика (1940 г.р), а в ответ – завывание ветра и шум леса. Она не помнила сколько времени была на пепелище, пока не обессилела и не замерзла, в те дни стояли 30-ти градусные морозы.

В сожжённой деревне мама встретила одну из жительниц, чудом спасённую из этого ада Золоторевич Екатерину. Обгоревшая и раненная она еле стояла на ногах. Вместе пошли в уцелевший дом лесничихи, там и переночевали.

Катя рассказала маме, как немцы согнали в сарай людей, как потом расстреливали. Чтобы проверить жив ли человек, брали горящий ком соломы и обжигали лица людей. Кто издавал какие то звуки – пристреливали.

Золоторевич находилась близко возле двери сарая и когда ей обожгли лицо огнём, то она не издала не звука. Затем, облив стены сарая бензином из канистр, подожгли. Двери не закрыли, да и каратели не стали смотреть, как горит сарай с людьми, ушли. Золоторович выползла из горящего сарая . Она и рассказала маме, что её детей в том сарае не было.

Длиннее этой ночи у мамы не было никогда. Чуть завиднелось и она уже была у своего дома. Начала раскапывать пепелище всё надеясь , что найдёт. И вот среди чёрных углей она увидела что-то белое. Это были косточки. …косточки её деток. Она упала на колени и рыдая , руками стала разгребать угли. Собрала всё,что осталось от её детей и решила захоронить их на окраине леса.

Боль, которую испытала мать, трудно даже представить. Как смогла она выкопать могилку своим деткам? Где нашла силы?

20 января 1943 г. для семей Пархимчик – самый страшный и трагический день в их жизни.

В д. Парщаха была сожжена семья Пархимчика Григория – его жена Анна и трое деток: Саша и Вова двух и трёх лет, и Софья.

В д. Белое сожжена семья Пархимчик Ивана, жена и двое деток: Рая 1934 г.р и Иван,1936 г.р. Старший сын Женя ,ему было 13 лет, ушёл в лес за хворостом, остался в живых.

Сожжены трое детей Ольги.

В семьях Пархимчик заживо были сожжены 8 детей в возрасте от 2 до 9 лет. За что??? За то, что их деревни находились в партизанских зонах?

«После сожжения деревни мама ушла в партизанский отряд, была вместе с отцом. В партизанском отряде выполняла всю работу, которую ей поручали. А ещё под сердцем она носила ребенка. Сын родился в сентябре 1943 г., назвали его Александр, в честь партизанского командира отряда А.С. Шашуры.

Мама с младенцем на руках стойко переносила все трудности. Весной 1944 г. их отряд в зоне Озарич был окружен немецкими войсками. Партизаны вырвались с боем из окружения, а те, кто был без оружия, сидели в болоте. Мама была с маленьким сыном на руках стояла по пояс в болоте. И болото потихоньку начало их затягивать. Уже были видны силуэты немцев, мама прощалась с жизнью, молилась, чтобы сыночек не погиб вместе с ней. Помощь пришла оттуда, откуда не ждала . Немец протянул руку и вытянул маму с младенцем. Ещё дал одеяло. И отпустил…..Потом маму приютила женщина одной из близлежащей деревни, там мама около 2 месяцев проболела тифом.

Летом 1944 г. Красная Армия освободила Беларусь. Отец был призван в действующую Армию и пошёл воевать дальше. А мама с годовалым братом пошла к отцовской родне в д. Уболотье, но там её не приняли. Она ,с младенцем на руках ,пошла в ближайшую деревню Кохановку, где её приютили чужие люди. До окончания войны она там и жила.

Закончилась война, возвратился домой отец. Практически всю войну он прошёл без единого ранения, а был ранен в руку 9 мая 1945 г. в Берлине немецким подростком. Ранение было серьёзным, рука после лечения плохо работала, и ему дали 2-ую группу инвалидности.

Родители хотели вернуться жить в Белое и там построить дом, но никому не разрешали там строиться. Да и людей с деревни Белое практически не осталось. Новый дом был построен в Кохановке Осиповичского района. И дальнейшая их жизнь была связана с этой деревней.

После войны родилось ещё двое братьев и я. Уже ушли из жизни родители: отец в 2008 г., прожил 92 года, а мама – в 2000г., в возрасте 88 лет, нет уже и братьев. Кровавая рана на сердце мамы осталась до последних дней её жизни. Всегда глядя на молодых ребят и девчат, она плакала, приговаривая: – И мои дети уже бы выросли…

Родители каждый год ходили на могилку своих детей лесными дорогами. Ведь деревни Белая и Кохановка находились на небольшом расстоянии друг от друга. Ходили лесными тропами Когда мамы не стало, папа ходил один. Был поставлен крест и оградили жердями, рядышком соорудили скамейку. Один раз я с братьями и отцом была там лет 40 назад.

 

Как сложилась жизнь Золоторевич Екатерины после трагических событий, я не знаю. Кроме того, что жила она в д. Корытное Осиповичского района и мама один раз с ней встречалась.»

 

Не вернулись с боевых сражений братья Григорий и Александр. Они были в партизанском отряде Шашуры.

Александр погиб в 1944 году. захоронен в д.Чикили Глусского района, был награждён Орденом Красной звезды. Александр так и не успел создать свою семью.

Григорий после освобождения Белоруссии в 1944 году был призван в действующую армию, служил в 16 сп 102 сд. Был помощником командира взвода, погиб 21.08.1944 в Белостокской обл. Замбровский р-н, с.Гжимка, Семьи Григория не стало: дети и жена сожжены, сам погиб.

Возвратился с войны только один из трех братьев – Пархимчик Иван Титович, 1907 г.р. С 1941 года он партизанил, потом был призван в действую армию. Служил разведчиком в 1511 сап 38А. Участвовал в освобождении Крыма, Перекопа, Таврии и Карпат, Праги. Был награждён орденом Красной звезды, медалями «За боевые заслуги» и «За отвагу». Жизнь продолжалась, и Иван Титович создал вторую семью, проживал в д.Римовцы Бобруйского района, где родился сын Володя. В 1985 году Пархимчик И.Т был награждён Орденом Отечественной Войны II степени , дожил до глубокой старости.

Пархимчик Евгений, сын Ивана, вместе с отцом был в партизанском отряде. В 1985 году был награждён Орденом Отечественной Войны II степени. Евгений жил и работал в Осиповичах на железной дороге.

 

Вот так деревня Белая была сожжена вместе с людьми. От рук фашистов погибли мирные, ни в чем не повинные старики, женщины, дети. Посреди поляны стоит обелиск на том месте, где в сарае сожгли людей.

Остается открытым вопрос: почему на обелиске надпись: «Вечная память воинам, гражданам, погибшим в период Великой Отечественной Войны 1941-1945 г.» Ведь правильно бы было написать: «Здесь захоронены 36 мирных жителей д.Белая, сожженных гитлеровцами 20 января 1943 г.» .

Эта деревня была стерта с лица земли и больше никогда не возродилась. Сегодня захоронение сожженных деток уже не будет безымянным, взято на учет и, я думаю, будут производиться действия согласно действующему законодательству. Вот такая история одной белорусской семьи, а таких историй – тысячи и тысячи.

Суть памяти о ВОВ – это дань уважения и почтения от нас, живых, тем людям, чьи жизни были искалечены и трагически оборваны. Наш долг – защитить свою историческую память. Как можно забыть эти зверства оккупантов и страдания наших людей?

(материалы представлены Ириной Шимчик, фотографии из семейного архива Дубинчик Т.К.)

Об авторе