Дерзость разведчиков Сысоева

Павел Иванович Сысоев, родился в 1922 году в деревне Кузьмино Городокского района Витебской области. В партизанах с октября 1941 по июнь 1944 года: разведчик в бригаде М. Ф. Шмырева, затем в отряде «Боевой», командир разведки бригады «За Родину» имени А. К. Флегонтова. Награжден орденом Красного Знамени и медалями. Умер.

П.И. СЫСОЕВ
ДЕРЗОСТЬ РАЗВЕДЧИКОВ

Черная, непроглядная ночь немецко-фашистской оккупации опустилась на белорусскую землю. Даже не верилось, что со всем недавно, лишь прошлой весной и в начале лета сорок первого, мы, комсомольцы, верховодили молодежью нашего Кабищанского сельского Совета Витебской области. А через некоторое время совсем иная картина. Враг свирепствует, грабит, убивает. В августе гитлеровцы издали приказ о том, что все избежавшие плена советские военнослужащие, коммунисты и комсомольцы обязаны пройти регистрацию в местных комендатурах. За неявку — расстрел. Что это значило, стало понятно в ближайшие же дни: бывших партийных и комсомольских работников, сельских активистов, армейских политруков — в специальные лагеря, всех остальных — или на службу в полицию, или смерть.

Анатолий Трусов отказался служить оккупантам, и его повесили на глазах у матери вместе с двумя такими же советскими патриотами — комсомольцами братьями Яковлевыми. Но наши люди не дрогнули, с первых же дней оккупации повели активную, вооруженную борьбу против фашистов.

Распространился слух, что в Суражском районе Витебской области уже действует партизанский отряд какого-то «Батьки Миная». Фашисты сами подтвердили этот слух, объявив большую награду тому, кто живым или мертвым доставит им «лесного бандита». К Минаю Филипповичу Шмыреву после этого хлынули десятки патриотов.

В октябре сорок первого стал партизаном и я. Командир отряда распорядился направить меня в 3-й взвод разведки. Командовал им Арещенко, который умело готовил лихих партизан из необстрелянных деревенских хлопцев. И когда в августе 1942 года по указанию ЦК КП(б)Б Шмырев откомандировал группу своих разведчиков в формирующийся кавалерийский отряд А. К. Флегонтова, в эту группу включили и меня.

Недолгая стоянка в деревне Михайленки Велижского района. Упорная, день за днем учеба кавалерийской езде. Наконец начало многотрудного рейда по тылам врага… Разное выпадало на мою долю за время этого памятного для всех нас рейда.

Вроде бы безобидное дело — разведка переправы через Западную Двину. Но и тут требуются сноровка, решительность. В тот день несколько наших бойцов, с которыми был и я, выдвинулись к небольшому селению на берегу реки. Михаил Четвериков, возглавлявший группу, прежде всего выяснил, нет ли поблизости гитлеровцев. К нашему счастью, их не было. Мы стали расспрашивать в деревне, как лучше и быстрее переправиться на противоположный берег.

— На лодке переплыть недолго,— ответил сутулый, седобородый, с иссеченными морщинами лицом старик, — но как ваших лошадей перевезти?

— Лошади сами поплывут,— заверил его Четвериков.

— Ну что ж, попробуйте.

До берега было еще несколько сот метров. Командир разведки отправил А. К. Флегонтову хлопца с донесением, что подходящее место для переправы отряда есть, с остальными отправился поближе к воде. Кто же первыми окунется в нее?

Такая честь выпала мне и Григорию Сташкевичу. Скажу откровенно, немного было боязно. На том берегу реки кусты. В них мог затаиться враг. На всякий случай нас прикрыли товарищи автоматами. Переплыли мы реку, обошли кусты и передали, что противника нет. Фашисты, по-видимому, не ожидали появления в здешних местах советских конников, и переправа прошла без помех.

Однако в дальнейшем не все и отнюдь не всегда заканчивалось для нас так благополучно. Помимо участия в ежедневной разведке и мелких, скоротечных стычках с противником случались и крупные боевые операции. Одной из них перед переправой через Западную Двину был взрыв железнодорожного моста между станциями Оболь и Ловша, немного позднее — массированный, вместе с местными партизанами и жителями, ближайших деревень налет на железную дорогу Витебск — Полоцк, во время которого было разобрано, разрушено и взорвано несколько километров железнодорожного пути.

Фашисты почувствовали, что у них в тылу действует какая-то грозная сила! Молва об этой силе покатилась впереди отряда, и вскоре нас перестало удивлять то, что, остановившись на дневку в какой-нибудь попутной деревне, мы слышали от жителей ее рассказы о том, будто в тыл к немцам прорвался то ли полк, то ли целая советская дивизия.

По сведениям подпольщиков, поступавшим в местные партизанские отряды, гитлеровцы и верили, и не верили этим слухам. За рейдовым отрядом началась охота: его выслеживали вражеские лазутчики и всяческого рода отребье из числа предателей, выискивали с воздуха немецкие летчики разведывательных самолетов, на предполагаемых путях нашего продвижения фашисты устраивали засады. Но тщетно: проделав большой путь, отряд добрался до Червенского района, где объединился с местными партизанскими отрядами в бригаду «За Родину».

Нам, разведчикам бригады, надо было прежде всего хорошенько ознакомиться не только с расположением всех отрядов, но и с дальними окрестностями вновь образовавшейся партизанской зоны. По распоряжению командира Флегонтова свои частые выезды мы использовали и в пропагандистских, агитационных и воспитательных целях.

— Надо противопоставить фашистской лжи и брехне пашу истинную правду,— говорил он нам.

— Эту правду мирному населению в первую очередь понесете вы.

И получилось так, что мы, «узкие специалисты», стали по только разведчиками, но и страстными агитаторами и пропагандистами. Едем в какую-нибудь деревню, где нет фашистов, и берем с собой размноженные в партизанской типографии листовки, принятые по радио свежие сводки Совинформбюро, доставленную самолетами с Большой земли «Правду» и другие московские газеты. Рассказываем мирным жителям о разгроме немцев под Москвой, о сокрушительных ударах советских войск на фронте, о росте всенародной партизанской борьбы в тылу у немецко-фашистских войск. И сердце начинает радостно биться в груди, когда видишь, как светлеют, оживают хмурые лица людей, как беспредельная любовь к Отчизне и беспощадная ненависть к врагу загораются в их глазах.

Такие встречи происходили часто, едва ли не каждый день. Во время таких встреч разведчики приобретали верных, искренних друзей. По нашей просьбе они несли листовки, воззвания и обращения дальше, даже во вражеские гарнизоны. А итог — в деревнях появлялись новые подпольщики и связные, день ото дня росла численность партизан.

Как-то наша связная Ольга Соколина сообщила, что в деревне Гута Березинского района готовится свадебное торжество: одна из деревенских девчат выходит замуж за полицейского, живущего в районном центре. Подготовка к свадьбе проходила, что называется, с размахом: заранее гнали самогон, заготавливали, а проще говоря, отбирали у крестьян кур, поросят и прочую живность для приготовления закусок. Могли ли мы оставаться в стороне от всей этой суматохи? Конечно, нет, поэтому и решили преподнести молодоженам наш партизанский «подарок».

В день свадьбы я с группой разведчиков незаметно пробрался к околице Гуты, где, как и договорились, пас уже ожидал один из партизанских связных, смышленый и разбитной деревенский парнишка.

— Приехали! — шмыгнул он носом,— Жених и еще пятеро полицаев. Гуляют!

— Оружие у них есть? — спросил я.

— Винтовки. За печкой стоят, справа от входа.

— Порядок…

В избу, где шумела пьяная гульба, мы вошли неожиданно для гостей и хозяев, не понявших, что происходит. Опомнились через две-три минуты, да поздно: Владимир Малашенко и Александр Булкин уже захватили винтовки, а мы с Николаем Близнюком, Константином Мининым и Павлом Лавренюком подталкиваем автоматами к выходу из избы шестерых полицейских…

Во время январской блокады каратели начисто обобрали, ограбили жителей многих окрестных деревень. Наступила весна, людям есть нечего, детишки пухнут от голода, а изменники-полицейские в Березино обжираются награбленным, вволю пьют молоко, пасут коров на соседнем выгоне.

Роскошная жизнь предателей продолжалась недолго: в конце мая мы захватили стадо из шестидесяти коров и перегнали в партизанскую зону. Коров вернули прежним хозяевам, крестьянам деревень Будково, Задобричье, Кобзевичи и других.

Покинув Минскую область, бригада «За Родину» имени А. К. Флегонтова продолжила рейд на запад, в сторону Бреста. В самом начале рейда нам пришлось переходить через железную дорогу Минск — Осиповичи, которую усиленно охраняли гитлеровцы. Особенной новизны в этом не было никакой, случалось и раньше преодолевать подобные препятствия: разведка нащупает подходящее место, потом — рывок на конях под покровом ночной темноты, и магистраль позади. Но с нами на этот раз был обоз, хотя и небольшой. Поэтому о каком-либо риске не могло быть речи. Подобрались к дороге. Но фашисты обнаружили нас, открыли огонь. Комбриг Ф.Ф.Тараненко распорядился:

— Бери, Сысоев, своих хлопцев и двигайтесь к переезду. Его охраняет дзот. Другого пути у нас нет, значит, от вас зависит, чтобы этот дзот не помешал переправе.

Успех операции в таких случаях зависит от дерзости, находчивости. Повел я своих ребят вперед, поставил перед каждым задачу. Кажется, все решили, атаковали смело, но враг крепко сидел, не добились мы своей цели сразу. Тогда на помощь поспешили другие товарищи. В бой вступили пулеметчики. И все же наши разведчики шли первыми. Боец Лаврешок изловчился и бросил гранату в амбразуру. Затем рывок к дзоту, несколько метких очередей из автоматов. Перебили мы охрану. Путь бригаде был свободен. Правда, кое-кто из наших партизан в этом бою получил ранения. Отошли мы от железной дороги, и комбриг ставит перед нами новую задачу — вперед.

Много было острых схваток с врагом в ходе партизанской борьбы. Но наши разведчики всегда действовали смело, решительно.