Загадки гибели легендарного комбрига

11 марта 1943 года в Осиповичском районе погиб легендарный партизанский комбриг Алексей Канидьевич Флегонтов…

В истории партизанского движения района (точнее – целого региона Кличевской партизанской зоны, в том числе  Осиповичского и Червенского районов) это было весьма значимым и даже знаковым событием.

Личность Флегонтова А.К. без всякого преувеличения и натяжек можно называть “легендарной” еще со времен Гражданской войны.

В лесах Осиповичского края им была организована первая в этих местах партизанская бригада, объединившая 5 партизанских отрядов в мощнейшее партизанское соединение, которое с октября 1942 года не давало ни дня покоя противнику в прилегающих районах Минской и Могилевской областей.

Комбрига любили и уважали партизаны, называя “дядя Леша” не только за опыт, былые заслуги, талант руководителя и командира, но и за истинно человеческие качества – скромность, немногословность, чуткость к подчиненным и  многое-многое другое.

О том, где и как был захоронен партизанский командир, как поклялись отомстить на могиле за него его боевые товарищи, написано много. Есть даже стихи…

В коллекции рукописных журналов Музея Отечественной войны находится пять изданий 1943 года партизанских отрядов бригады «За Родину» имени А.Флегонтова.

Памяти знаменитого командира посвящено стихотворение в журнале «Красное знамя» № 1 (май 1943 года)

бойца одноименного отряда капитана С.Гиневича «На смерть Флегонтова», в котором от лица боевых товарищей автор клянётся отомстить за смерть комбрига:

Но про место и обстоятельства гибели легендарного комбрига не получается сейчас сложить ясную картину. Остаются загадки, пробелы…

Загадка 1. Почему гибель комбрига и бой 11 марта 1943 года не зафиксированы в дневнике партизанской бригады “За Родину” (позже названной им.Флегонтова)?

Дневник велся регулярно, детальные записи делались несколько раз в неделю, боевые операции подробно описывались начальником штаба Тараненко Ф.Ф., прилагались даже схемы боя, нарисованные цветными карандашами… А тут провал!  Вот записи до и после:

24 февраля 1943 года – Кавалерийский эскадрон под командованием т.Бычкова на шоссе Червень-Березина взрывом авиабомбы уничтожили 2 автомашины и броневик, а также человек 50-60 фрицев;

25 февраля 1943 года – В комендантский взвод штаба бригады прибыло 3 добровольца. В отряд “Красное Знамя” – 2 добровольца;

25 февраля 1943 года – Диверсионной группой отряда им.Ворошилова уничтожено 3 моста. Два из них по 10 метров на шоссейной дороге Бобруйск-Минск, на участке Осиповичи-Ясень и один в 8 метров длиной возле деревни Лучицы через канаву;

2 марта 1943 года – Подрывная группа из отряда “Красное Знамя”

уничтожила 2 моста: один через реку Уса в Богушевичах, другой в Калюге. Эта же группа привела с собой 5 чел. добровольцев с 2 РП и 3 винтовками. В Новой Ниве также уничтожен мост.

7 марта 1943 года – Диверсионная группа отряда “Красное Знамя” под командованием Лебедева в 150 метрах от моста у д.Карпиловка уничтожила авиабомбой одну бронемашину и одну автомашину с грузом;

7 марта 1943 года – на шоссе Червень-Березино под командой т.Самойлик уничтожена 1 бр. машина и одна автомашина с живой силой до 25 человек. Кроме того, колона автомашин обстреляна.

Бригадой за период с 20 февраля по 7 марта 1943 года спущен 1 эшелон с живой силой и автомашинами. Уничтожено 3 бронемашины, 4 автомашины, 85 фрицев, 5 мостов на шоссе.

12 марта 1943 года – 10.03.1943  группой подрывников отряда “Пламя” подорван жд эшелон идущий с фронта с раненными. Разбито 22 вагона. Задержано движение на 18 часов.

17 марта 1943 года – группой подрывников из отряда им.Ворошилова (ст. Черепко, партизаны Варивончик, Севрук и Рубанчик)  на участке жд Осиповичи-Татарка спущен под откос вражеский эшелон с живой силой и техникой.

На обороте 37 листа партизанского дневника приведена цветная схема последней упомянутой операции от 17 марта 1943 года по подрыву эшелона около Татарки:

Вот как вспоминает обстоятельства гибели Флегонтова писавший дневник Тараненко Ф.Ф. в послевоенной газетной публикации к 100-летию комбрига “Рейд в бессмертие”:

В 1988 году Тараненко Ф.Ф. пишет:

“4 марта поздравили комбрига с 55-летием. Никто не думал, что через несколько дней на реке Свислочь мы его потеряем. В ночь на одиннадцатое на бригаду навалились регулярные части противника. Партизаны приняли бой, но силы были неравными. Пришлось отходить. Верный себе, комбриг возглавил группу прикрытия. Когда кончились в автомате патроны, он выхватил
пистолет. В этот момент в грудь ему ударила пулеметная очередь…

Мы вынесли из боя тело командире. На следующий день с воинскими почестями похоронили Флегонтова в деревне Маковка Осиповичского района (точнее-МАКОВЬЕ) в братской могиле вместе с семнадцатью погибшими в том бою партизанами. Поклялись продолжить его дело, его рейд. И клятву сдержали…”

 

 

Более подробно Тараненко Ф.Ф. пишет о гибели комбрига в сборнике мемуаров партизан-флегонтовцев “Рейдовая в походе”. Тараненко Ф.Ф. был составителем данного сборника, инициатором издания, лично записывал (в том числе на магнитофон) воспоминания партизан-флегонтовцев.

 

 

 

 

 

 

 

 

Вот отрывок из этой книги о гибели Флегонтова в воспоминаниях Тараненко Ф.Ф. которые называются “Огненными тропами” (ЧИТАТЬ на сайте ЗДЕСЬ):

” …Прошел январь сурового сорок третьего года, за ним миновал февраль, близились предвесенние дни. В начале марта обстановка в районе расположения бригады «За Родину» опять начала усложняться. Воспользовавшись наступившим потеплением, гитлеровцы вновь стали подтягивать силы и на отдельных участках партизанской зоны вводить их в бой.

10 марта Ливенцев через связного сообщил в штаб, что вечером покидает свой лагерь и уходит в другой район. С тем же связным Флегонтов ответил, что тоже снимается с места и будет следовать по маршруту Виктора Ильича.

Мне же он приказал отправить связных в эскадроны Беззубова и Романова, находившиеся вне лагеря, на заставах, чтобы они снялись с места и догоняли бригаду в пути.

Вечером 10 марта бригада в составе отрядов «Красное Знамя», 44-го и половины отряда «Боевой» под командованием Алексея Канидьевича отправилась в поход и во второй половине ночи недалеко от деревни Игнатовка вышла к реке Свислочь, через которую незадолго до этого
переправились партизаны Ливенцева. Видя, что до рассвета перебраться через реку и проходящую за ней железную дорогу не успеть, Флегонтов решил укрыться с бригадой до наступления следующего вечера в лесу, а заодно подождать там подхода эскадронов «Боевого», за которыми он направил меня в старый лагерь.

О том, что произошло на этой дневке утром 11 марта, мне стало известно от многочисленных участников и очевидцев трагических событий. Алексею Канидьевичу, быть может, единственный раз в жизни изменило чувство осторожности и предусмотрительности: он, против обыкновения, не приказал выставить вокруг лагеря усиленные сторожевые посты и выдвинуть для охраны боевые заслоны.

Этим воспользовался предатель, который привел на стоянку партизан вражеский батальон «Днепр». Бой разгорелся сразу, яростный и беспощадный. Но слишком велик был численный перевес противника, и партизанам пришлось отходить. В числе последних отходил и комбриг Флегонтов, не прекращавший вести огонь по карателям сначала из автомата, а потом из пистолета. Быть может, ему и посчастливилось бы остаться в живых, если бы не внезапная пулеметная очередь, сразившая стойкого, мужественного и бесстрашного советского патриота…

Всего в том бою погибло восемнадцать партизан. На следующий день мы с воинскими почестями похоронили их в братской могиле в деревне Маковье Осиповичского района…”

Из воспоминаний Тараненко Ф.Ф. вытекает следующая загадка…

Загадка 2. О предателе, который содействовал гибели партизан-флегонтовцев и самого комбрига… Кто он? Откуда? Каким образом ему удалось передать противнику важные данные о передвижении партизан бригады “За Родину”?

К сожалению, перечитав мемуары партизан, ничего о предателе конкретно мною не найдено. Да и вообще эта тема (предательства, активной и зачастую весьма удачной работы в рядах партизан агентуры противника) не освещается и очень редко упоминается.

В реферате хабаровского школьника просто повезло вычитать фамилию изменника – Тигорчин Савелий.

“…Вокруг партизанского края постепенно образовалось вражеское кольцо.
В марте 1943 г. с помощью предателя Савелия Тигорчина батальону фашистских налетчиков удалось внезапно напасть на временное место стоянки штаба отряда, в то время, когда отряд перебазировался в леса южной части Минской области. В момент предательского нападения в расположении штаба было около 80 бойцов. Бойцы стойко отражали все атаки неприятеля. В одной из контратак Флегонтов был смертельно ранен. Он до последнего дыхания руководил действиями партизан, поддерживал в них веру в то, что товарищи обязательно придут на помощь. Так и случилось. Комиссар бригады прислал подкрепление. Каратели были разбиты. Но комбриг не дожил до этой радостной минуты.
Алексея Канидьевича и 13 других погибших в этом неравном бою партизан похоронили близ сожженной деревни Маковье Осиповичского района.

 

Откуда стали известны в 2015 году школьнику эти важные детали боя и гибели партизан в 1943 году (фамилия предателя и численность партизан, принявших бой) ?

Думаю, что на одной из встреч с ветеранами флегонтовцами кто-то из бойцов “без цензуры” и прикрас описал эпизод последнего боя легендарного комбрига…Но кто? И что еще важного он сообщил? Надо писать в далекий Хабаровский край, в школу…

Относительно фамилии изменника: она очень редкая, в Осиповичском районе не встречается. Возможно, это был кто-то из “окруженцев”, примкнувших (или специально засланных) к партизанам.

Следующая загадка, точнее – загадки, возникают из официального документа о смерти комбрига…

Загадка 3. Почему в официальном документе о потерях запись о гибели легендарного комбрига приведена последней строкой (как бы вовсе неважная строчка-приписка)? Почему не приведены все потери бригады “За Родину” в том бою – 18 или 19 человек, погибших вместе с комбригом? Почему дата гибели указана неправильно? Кто те “компетентные товарищи” – Балабуткин и Паромчик, проводившие расследование и составившие донесение, на основании которого в список внесен комбриг? Сохранился ли документ? Есть ли их послевоенные воспоминания (мемуары, комментарии) по этому событию?

Официально гибель комбрига Флегонтова А.К. зафиксирована в документе под грифом “Сов. секретно” – именной список командно-начальствующего и рядового состава партизанских отрядов Белоруссии, погибших в боях…и прпавших без вести. Документ датирован 2 апреля 1943 года:

Строчка №163 (последняя в списке погибших) содержит данные о гибели только комбрига Флегонтова А.К.:

При максимальном увеличении видно, что дата гибели – “8.VIII.1942” –

Указаны неправильно и дата, и месяц, и год!

Запись сделана на основании “донесения тт. Балабуткина и Паромчика”… Если верить имеющимся данным, то оба являются авторитетными деятелями партизанского движения Минской области, членами подпольного Минского обкома компартии Белоруссии.

К сожалению, пока не удалось найти сам документ и его содержание. Не имеется в открытом доступе (в интернете) и воспоминаний тт. Балабуткина и Паромчика о гибели легендарного комбрига – событии явно не рядовом, которое должно было оставить след в их памяти и найти место в послевоенных мемуарах, воспоминаниях…

Следующий блок загадок (№4) по гибели комбрига рождается после внимательного прочтения, анализа и сопоставления эпизода гибели комбрига из мемуаров В.И. Ливенцева “Партизанский край”:

Кто такой Виктор Ильич для истории белорусского партизанского движения, объяснять не требуется.

Вот что он пишет:

“…Близилась весна, и с переходом следовало поторопиться; могут тронуться реки и начаться распутица.
Я навестил дядю Лешу, как мы продолжали называть Алексея Канидьевича Флегонтова, который также подумывал о переходе. Нам нужно было договориться о времени выступления. Выход мы назначили на 11 марта. Но неожиданно развернувшиеся события сорвали этот план.
9 марта против нас началась небольшая карательная экспедиция, заставившая отряды втянуться в бои. Гитлеровцев мы крепко потрепали, но, в связи с тем что бой проходил невдалеке от нашего лагеря, я решил выйти к Лозовскому разъезду. Тогда же прибыл и Флегонтов.

Я объявил ему, что, поскольку отряд снялся с места, а вопрос о переходе давно решен, мы становимся на свой маршрут.

Флегонтов согласился с этим, но пожаловался, что у него не все люди в сборе.

 

— Тогда собирай людей и подходи к Зборску, где я буду готовить переправу через Свислочь.
Так и договорились.
Строительство переправы заключалось в том, чтобы на льду, отошедшем от берегов из-за оттепели, положить деревянный настил.
Разведка ушла за реку в деревню Смык, а отряд, подтягивая к берегу доски, бревна, колья, стал налаживать переправу.

Вечером вблизи Зборска я встретил Флегонтова. Спокойный и уравновешенный, он на этот раз сильно нервничал. Стоял в окружении своих командиров и упрекал их в нерасторопности и медленном сборе отряда. Не понравилось поведение некоторых командиров и мне.

Я знал бригаду дяди Леши как одну из самых боевых и дисциплинированных, где командный состав подобран весьма удачно. Авторитет же Флегонтова был непоколебим, поэтому у них никогда не возникало никаких раздоров. И вдруг нет единого мнения. Нет также уверенности, что люди будут собраны своевременно и пойдут на прорыв через железную дорогу вместе с нами.

Я высказал эту мысль Алексею Канидьевичу.
— Нет! Все будет в порядке,— успокоил он.— Просто ребята немного засиделись, привыкли к району и обстановке.
— Это еще не беда,— подтвердил я.— Значит, можно переправляться?
— Конечно! Ты начинай переправу, а я приведу в порядок людей и последую за тобой.

Пока мы беседовали, переправу подготовили. К трем часам ночи все мои подразделения и обозы находились на том берегу. Переправилась и часть отряда Флегонтова.

Но вдруг к нам в штаб приехал его комиссар и сообщил, что остальные их люди смогут собраться только к пяти-шести часам утра, поэтому командование думает остаться у Зборска и переправиться завтра. В конце концов мы договорились, что я задержусь у железной дороги и буду вести разведку, а на следующую ночь мои люди встретят Флегонтова. Переход через магистраль откладывался, таким образом, на сутки.

Когда в начале 1942 года мы шли из рудобельских лесов в Кличевский райоп, переход через железную. дорогу не составлял больших трудностей. Теперь же она была укреплена дотами, дзотами, а местами и колючей проволокой. На всем ее протяжении стояли сильные гарнизоны, и брать ее теперь предстояло только с боем. А чтобы пропустить все подразделения и обозы, нужно было удерживать место прорыва минут тридцать — сорок.
Все это требовало серьезной подготовки и точного расчета, а тут вдруг непредвиденная задержка. Зажатые между железной дорогой и рекой, мы чувствовали себя не очень «уютно».

Вечером наши связные вышли в деревню Смык, которая находилась за рекой напротив Зборска. Просидев там до часа ночи, они никого из группы Флегонтова не встретили.

Оказалось, что переправа перенесена на следующую ночь, и Флегонтов решил отойти на дневку к Дубровскому разъезду. Не предвидя никакой опасности, их отряд ослабил разведку, а на рассвете у одной из лесных дорог сделал привал. Никто не знал, что этой же дорогой двигались в Осиповичи каратели, с которыми мы недавно вели бой. У гитлеровцев, очевидно, разведка сработала лучше, и они, использовав удобный момент, неожиданно напали на отдыхавших партизан. Но ребята не растерялись и ответили дружным огнем. Завязался лесной бой, в котором каратели были разбиты, а остатки их рассеялись по лесу. Разгромив противника, партизаны успокоились. Они решили, что рассеянные по лесу гитлеровцы оставят их в покое и больше не отважатся нападать на колонну. Однако это предположение оказалось ошибочным.

Отряд, не сделав глубокой разведки в других направлениях, построился в колонну и двинулся дальше. В наступивших сумерках за партизанами шли значительные силы карателей. Выбрав удобный момент, они набросились на отряд Флегонтова с тыла. Партизаны отогнали противника, но тут же спохватились: «А где дядя Леша?» В темноте никто не заметил, куда он девался. Всю ночь велись поиски, и только к утру его нашли на дороге убитым.

Смерть Алексея Канидьевича Флегонтова была большой потерей не только для отрядов Осиповичской зоны. Погиб один из лучших, наиболее опытных и авторитетных партизанских командиров.

Загадки №4 (главные) – Почему в воспоминаниях В.И.Ливенцева не стыкуются ни время, ни обстоятельства, ни место гибели легендарного комбрига с “героической версией” от Тараненко Ф.Ф.? Что за разногласия и неорганизованность присутствовали в бригаде “дяди Леши”?   Каковы  истинные причины гибели? Имело ли место предательство?

Где то место последнего боя легендарного комбрига? Почему после войны партизаны-флегонтовцы, ветераны, краеведы конкретно не указали, не обозначили это место?

Зачастую звучит, что Флегонтов А.К. “погиб возле д.Игнатовка”. В воспоминаниях многих партизан упоминается, что легендарный комбриг принял последний бой возле Дубровского разъезда. А Ливенцев вообще пишет: ” …в темноте никто не заметил, куда он (Флегонтов) девался. Всю ночь велись поиски, и только к утру его нашли на дороге убитым.

На карте 30-х годов стрелками указаны д.Игнатовка (цифра 1), Дубровский разъезд (цифра 2), примерный район переправы через реку Свислочь бригады Ливенцева и части отряда Флегонтова (цифра 3) :

 

Расстояние между точками на карте (углами “треугольника”, где погиб комбриг “дядя Леша”) довольно значительное. Значительное в такой степени, насколько не совпадают воспоминания о последнем бое легендарного комбрига в разных источниках.

Таким образом, обозначить точное место гибели в Осиповичском районе партизанского командира Флегонтова А.К. нельзя,  точку поставить не удается…

Об авторе